ДНЕВНИК «ОККУПАНТА»

Подробности

Опубликовано 12.05.2021 17:16

«Люди! Покуда сердца стучатся, - помните! Какою ценой завоевано счастье, - пожалуйста, помните!»

 Р. Рождественский, «Реквием», 1962 г.

ДНЕВНИК «ОККУПАНТА»

(об участнике Великой Отечественной войны А.Г. Волощенко)

Интересные темы для будущих публикаций появляются по разному: чаще всего это кропотливый, многодневный труд по сбору крупиц информации от очевидцев или их потомков, ее анализ. Но иногда материал появляется, как говорят, «на блюдечке». Так произошло и в этот раз, в преддверии праздника нашей Великой Победы.

В апреле 2021 года коллега передала мне копии фронтового дневника жителя Горячего Ключа, ветерана Великой Отечественной войны Александра Григорьевича Волощенко. Затем, связавшись с его внуком, Романом Волощенко, я получил уже более развернутую картину жизни и боевой деятельности его деда. Несмотря на то, что он не застал деда живым, Роман свято хранит память своего героического предка, собрал немало сведений о его боевой службе, писем домой; отсканировал и перепечатал страницы фронтового дневника и различных документов.

Жаль, но в дневнике сохранились лишь записи периода января - апреля 1945 года. Тем не менее, с первых же страниц стало понятно: это должны узнать многие. Не зря же боевой офицер, выкраивая минуты между схватками с врагом, тратил их не на отдых, а кропотливо заносил в блокнот события последних дней войны. Заносил для того, чтобы потомки знали истинную правду о войне «из первых рук»; впрочем, он сам так и пишет об этом.

И пусть не обижаются ныне покойный ветеран и его потомки, что я назвал статью «Дневник «оккупанта». Для пытливого читателя, патриота Родины, переживающего искажение правды о Великой Отечественной, будет понятен сарказм заголовка.

Александр Григорьевич Волощенко родился в 1912 году в станице Калужской Северского района. В 1932 году окончил сельскохозяйственную школу в станице Северской, затем техникум; получил престижную специальность агронома. Но в июне 1941-го молодой специалист сельского хозяйства поступает в Винницкое военное пехотное училище (по ускоренной программе), чтобы научится «бить врага на его территории». Окончив училище в феврале 1942 г., в должности командира взвода сражается на Воронежском фронте. Затем вновь учеба – трехмесячные высшие технические курсы «Выстрел», после которых Волощенко направляется на фронт уже в должностях заместителя командира батальона, помощника начальника штаба полка. Окончание войны Александр Григорьевич встретил в звании майора, в должности начальника штаба 264-го стрелкового полка 261-й стрелковой дивизии 1-го Украинского Фронта.

За всю войну Волощенко был дважды ранен и контужен (причем второй раз уже после Победы), а демобилизовался в ноябре 1945-го. За доблестную и самоотверженную службу удостоин высоких государственных наград: орденов «Отечественной войны» 1-й и 2-й степеней, ордена «Красного Знамени», медали «За победу над Германией» и уникальной Дуклинской памятной медали от правительства Чехословакии. Во всех наградных орденских листах он характеризуется не иначе, как «инициативный, самоотверженный, бесстрашный командир», всегда находящийся в боевых порядках подразделений и личным примером и умелым руководством, направляющий и вдохновляющий бойцов.

А вот как описывает один из эпизодов боевых действий (со слов сослуживца Александра Григорьевича) правнук героя, школьник Сергей Волощенко:

«Во время боёв за Чехословакию дедушка был уже заместителем начальника штаба, в звании капитана. Раньше сотовых телефонов не было и связь между штабами проходила по проводам. Солдаты-связисты прокладывали кабель и только так можно было координировать действия войск. И вот перед самым наступлением фашисты снарядом разорвали кабель связи. Из-за этого о наступлении можно было забыть.

Нужно срочно восстановить связь! Рации не отвечали. Вся надежда на связистов. Попытки проложить новый кабель провалены. Фриц-снайпер, при поддержке пулемётчиков убивал наших солдат.

Тогда дед пошёл к орудию и с трёх выстрелов, на расстоянии нескольких километров, снёс и снайпера, и пулемётный расчет. Началось наступление и фашисты были разбиты!

За этот подвиг дедушке вручили «Орден Боевого Красного Знамени» и звание «майор». А когда закончилась война, власти Чехословакии прислали памятную медаль «За освобождение города Дукли.»

Александр Волощенко ушел на войну, будучи отцом маленьких сына и дочери, а еще двое детей родилось после его возвращения домой. В его письмах жене Надежде и матери помимо любви к родным, сквозит ненависть к врагам и непоколебимая уверенность в победе. Видимо, будучи по складу характера человеком обязательным и пунктуальным, письма домой он писал регулярно – почти каждую неделю. Но не всегда в неразберихе полевых будней они доходили до адресата, о чем он писал жене: «О том, что я забываю тебя и семью, больше мне не пиши. Я не на курортах, а на войне. У меня мысли работают в таком духе: как можно больше убить немцев и сохранить себя и воспоминания о любимой семье, о родных…» Или вот еще: «Надюша! Правда, был такой период, когда я писал мало, это примерно с 10 марта по 20 апреля (1944 г. – прим. автора), т.е. когда мы наступали. И ты должна это понять, мы за месяц прошли с боями более 400 километров. Погода была грязная, времени свободного не было и почта от нас отставала, и то я 2 или 3 письма написал».

После войны Александр Григорьевич проживал в станицах Калужской, Саратовской, Бакинской, в Горячем Ключе. Переезды эти были связаны с назначениями на руководящие должности возрождающейся сельскохозяйственной отрасли Кубани: председателем колхоза «Большевик», главным агрономом Горячеключевской МТС, старшим агронома колхоза «Путь Ильича», агрономом Саратовского Табаксовхоза и другими. Друзья, коллеги и сослуживцы по службе вспоминали о нем, как о человеке принципиальном и прямом, жестком, но справедливом; и очень «неудобном» для властей и руководства. Впрочем, темперамент нашего героя и его деловые качества хорошо прослеживаются даже на страницах фронтового дневника.

В трудовой книжке ветерана сохранилось немало отметок о поощрениях и наградах за добросовестный труд. Последняя запись - о работе сторожем, уже на пенсии, в кемпинге «Межгорье». Александра Волощенко не стало в марте 1977 года.

Теперь, когда мы немного познакомились с этим неординарным человеком, я предоставлю читателю некоторые выдержки из фронтового дневника помощника начальника штаба по оперативной работе 264-го стрелкового полка майора Волощенко, сражавшегося за освобождение оккупированных фашистами стран Восточной Европы. Отрывки, приводимые мной, рассказывают не только о боевых действиях. Они большей частью о простых жителях, освобождаемых от фашистского ига Красной Армией; об отношении наших военнослужащих, так часто называемых теперь «оккупантами», к местному населению. Они – о той разнице в характере освободительной войны Советского народа и захватнической войны гитлеровцев на покорение и уничтожение целых народов.

Итак, перенесемся в Восточную Европу, последние недели войны. Стиль изложения дневника не изменен.

«12 февраля 1945 года. (юг Польши, вблизи границы с Чехией и Словакией – прим. автора)

Гандрик Пеш (8 чел.) Гандрик Пеш! - тебе я отвожу этот листок. Видать ты был настоящий идейный фашист СС частей. Силе воли, проявленной тобой, надо позавидовать,- не всякий может застрелить ночью в подвале на постели спящую жену, дочь 17 лет, сына 10 лет и ещё 4-х и себя. О! Если бы все такие были, то уже Германия наполовину своего населения не досчиталась. То, что мы уничтожили + ваши самоубийства. Как хорошо. У вас нет сил и мужества бороться с русскими. У вас всё ложное, даже ваша смерть.

Мы не поднимаем руку бесцельно на себя, а жертвуя своей жизнью, подрываем танки, уничтожаем солдат. Какая противоположность! И это потому, что мы шагаем с историей в один шаг, а шаги истории невозможно отвратить или изменить.»

«10 марта 1945 года.

Я проснулся, когда уже рассвело. Комната, где я спал переполнена цивильными (гражданскими – прим. автора). Здесь больше обитателей из прилегающих сёл к фронтовой полосе. Одна девушка спала только в трусах и бюстгалтере. Осмотрелся внимательно со своими соседями. Я закурил сигарету. Все спят…

7 часов 45 минут утра, слышу залп Катюш, после которого начали бить все наши артиллерийские средства. Началась артподготовка. Началось наступление. Мои "соседи" проснулись. Одна из девушек медленно одевается и всё поглядывает на меня. Чувствую, что хочет мне понравиться. Ну, мне некогда. Быстро одеваюсь и ухожу. Мы во втором эшелоне. В 10-20 выступаем по маршруту ст. Павловице. Сегодня погода против нас. Дует сильный северо-западный ветер. Идёт мелкий мокрый снег прямо в лицо. Двигаться трудно. Многие ругают погоду. В 14-00 подошли к Павловицам.» (восток Чехии, вблизи с Польской границей – прим. автора)

«26 марта 1945 года.

На рассвете немцы оставили Кшижовицы. С Мечевым иду в село. Справа где-то осталась группа противника. Наши отрезали им отход. Даю указание разведчикам и Лапшину принять меры по ликвидации этой группы и прочёске села. В селе почти нет жителей. Проходим минированный мост. Разведчики ведут меня и Плохотнева в один дом, где имеются цивильные, кушать мёд и сметану. Входим в дом. В доме 4 женщины. Одна из них довольно красива и ещё молода. Самая пожилая имеет лет 40-45. Она прикинулась больной, остальные её окружают. Как они нас боятся! Это плоды немецкой пропаганды. Они нам принуждённо улыбаются и лживо приветствуют. Из сарая вылезли 3 пожилых мужчины. Один из них возле меня ходит, как лиса: «Пан майор, мы вас чикали!» («ждали» – прим. автора) Я ему показываю открытку, на которой изображён Гитлер, девочка и мальчик вручают ему цветы. Этот матёрый волк ещё спрашивает меня: "Цо то беньде?" («Что это было?» – прим. автора) Чешется рука дать ему в зубы. Да уж больно он дряхлый - не охота марать свою честь. День солнечный и тёплый. Войска беспрерывно движутся вперёд. Везде слышны звуки музыки. Часов в 12 дня привели одного поляка, который воевал против нас. Его поймали в сарае, в соломе. С ним я неожиданно столкнулся и с левой залепил ему.»

«27 марта 1945 года.

Ночью прошли км 5 влево и подменили 183-ю сд. (сд - стрелковая дивизия – прим. автора) в селе Гурлы. На КП, где мы организовали с Мечевым в одной половине живут 3 русских семьи. Все женщины и девушки. Они из Ленинградской области и сюда завезены в 1942 году. Вид у них измученный, изнурённый. Они рассказывают ужасные картины.

Левый наш сосед вёл упорный бой за высоту и часа в 4 занял её. Нас и Тягнея целый день контратакуют немцы и их дохрена. Мы даём им море огня. Перед нами всё горит. Немцам очевидно жарко. К вечеру мне надоела телефонная болтовня. Иду в роты и приглашаю Мечева. Наше появление в роте и стрельба по немцам приободрила солдат и офицеров. Подтянули пушки. Солнце село. Высылаю 7 человек разведчиков, а сами идём за ними в след. Разведчики открыли ураганный огонь из автоматов. Немцы бегут, взрывая мосты. Итак мы Гурны заняли. Входим в большой 3-х этажный дом. Здесь полно панов. Одна толстущая дама увидев нас с майором и обнаженный мой блестящий клинок - дрожа, как осиновый лист, говорит: "Мы вас давно чикали!" Ординарцы нам приготовили ужин - яичницу из гусиных яиц. На стол подаёт одна дамочка, видать большая пройдоха, как и многие полячки. Часа в 2 ночи подошёл командир и штаб. Нас разбудили и мы идём дальше. Ночью прошли местечко Здруй и на западной окраине, в здании больницы остановились.»

«30 марта 1945 года.

В этом доме, где мы прожили почти 2-е суток, довольно много интересных вещей. Во-первых, это дом польской погранзаставы с границей Чехословакии. В нём живёт 3 семьи и одиночки беженцы из Рибников. Одна семья - немцы. Состав семьи: дама лет 35, брюнетка, её сынишка, 6 лет и две девочки, одной лет 7-8, другой лет 9-10. Мальчик играет несколько вещей на губной гармошке, девочки по-немецки поют. Это не плохое воспитание детей. Муж её, по её словам уже два года в немецкой армии воюет против нас. Если бы мы были такие, как немцы, то безусловно этой семье был бы капут. А мы очень прилично с ними обращаемся… Девушка полька довольно смазливая - много времени крутилась около меня. Но к моему сожалению, у меня полная апатия и я делал вид, что не замечал её взглядов и стремлений.

Сегодня мы в 4-00 получили задачу идти вправо. В 6-00 мы начали своё движение. Сделав дугу в 9 км, мы зашли во фланг к тому месту, где вчера вели бой. Здесь напряженное положение и тяжёлые бои. Мы имеем задачу перейти границу у погр. столба № 30 и форсировать реку Ольша. Ещё два момента вчерашнего дня: 1) Наши притащили раненного в правую ногу пулей навылет пленного немца. Он 715-й п.д. 725-го п.п. (п.д. – пехотная дивизия, п.п. – пехотный полк – прим. автора) и довольно прилично рассказал о своих. Несмотря на очевидную сильную боль он старался даже улыбаться, а когда я спросил его - какая разница между итальянским фронтом (он там пробыл почти два года), то он ответил, что там много артиллерии, но мало атак. А здесь и артиллерии много, и беспрерывные атаки русских. А когда спросил, что он от русских желает, то он ответил - хочу жить, хочу, чтобы отправили его в госпиталь. ЕГО ЖЕЛАНИЕ ИСПОЛНЕНО.

Второй момент. Побыли у польского местного Ксендза. Ему лет 45-50. Он учёный-профессор философских наук. С ним мать, сестра лет 25, холостая и служанка. Он угостил нас французским шампанским и мы имели довольно продолжительную беседу на разные темы и особенно по диалектике и материализму. Он коммунистов относит к крайним материалистам и говорит, что у нас отсутствует духовный материализм. Для учёного-ксендза не понять наши духовные и моральные силы и их благородство, хотя они и ярко выражены нашей армией и народом в этой мировой войне. Для меня одно ясно, что и буржуазные учёные в своём большинстве похожи на буржуазные государства, с их миллионами пороков, к сожалению которые человечество на своей шкуре испытывает целые века.»

«19 апреля 1945 года. С. Богуславица. Чехословакия.

Много дней я ничего не писал. Ко всему была какая-то апатия. А между прочим было можно кое-чего записать. Прежде всего надо отметить, что я побыл в Германии. 3го апреля, ночью мы перешли р. Одер. Это уже настоящая узаконенная Германия. Здесь все сёла имеют немецкие названия, а население "чистокровные" немцы, если не по их арийской крови, то по воспитанию. Взрослые все хотят сказать, что они не чистокровные немцы, они по происхождению поляки. Но для нас это почти безразлично. Мы пришли на ту землю, где родилась и создавалась разбойничья банда Гитлера, пришли сюда чтобы уничтожить навсегда эту банду, независимо какую кровь имеет каждый в отдельности из этих бандитов. Итак, первое немецкое село за Одером, в котором мы стояли двое суток, называется Эйхендорфф-Мюль. Восточная его окраина начинается в 500-х метрах от р. Одер, а западная в 2,5 км. Дома здесь сплошь каменные, по давно усовершенствованному немецкому готическому стилю. Крыши острые, высокие, крытые в большинстве красной черепицей.

Надо признать, что немцы большие мастера по части постройки жилых домов и нам у них надо поучиться. Посмотреть - жили они не плохо. Не знаю, чего этим сволочам не хватало! Мирового господства? Так это же бред сумасшедшего!

Неужели у немцев не было умных людей, которые могли бы логически рассуждать и предотвратить эту кровавую войну, которую они затеяли против нас? Да! Таких людей в Германии на тот момент на воле не оказалось. Все более демократически и миролюбиво настроенные за 8 лет гитлеровского режима были переловлены и заключены в концлагеря. Роковой шаг совершен и Германия пошла по пути к зияющей пропасти. За 4 года она до неё дошла. Теперь она на самом краю этой пропасти. Надеюсь, что ещё одним, двумя приличными толчками мы её туда увалим и продержим её там до тех пор, пока у немецкого народа не выйдет дурной дух. Об этом будущие поколения немецкого народа будут помнить века, и если они не будут такими спесивыми, как их предки, то они будут гораздо счастливее, чем их отцы 1930-40 годов.

Итак, мы изо дня в день двигались по юго-восточной Германии, порою имея ожесточённые и частые схватки. Здесь упорство немцев заметно усилилось. Они не хотят нас пропустить вглубь Германии. Дорожат чешским городом Моравска-Острава, в котором сосредоточена большая промышленность, питающая немецкую армию. 15-го апреля мы опять перешли в наступление. От нас чехословацкая граница в 8 км. В первый день боя мы вторично перешли границу. На этот раз Германии и Чехословакии, и часов в 6 вечера вошли в чешское село Хухельня, где и завязали бой на опушке большого леса, расположенного в 1 км от юго-восточной окраины села.

В этом бою был легко ранен в голову капитан Лавров. А капитану Терешкину Василию пуля немецкого снайпера пронзила голову. Ему только 22 года. Он 3 раза награждён и представлен к присвоению звания героя Советского Союза. Не дождался он, бедняга этого почётного звания. Погиб как верный бесстрашный сын своей Родины. Чехам следовало запомнить этого честного смелого русского офицера, который погиб на их земле и сражался так же храбро, как и на своей священной русской земле. Я думаю, найдутся у нас такие, которые опишут этих бесстрашных героев, а чехам не зазорно будет почитать нашу будущую литературу, которая отразит нашу борьбу за мир, за освобождение порабощённых наций и государств.

         Я ожидал в Чехословакии встретить чешских партизан, встретить патриотов Чехословакии. Ожидал всемерную поддержку и помощь Красной Армии. Но пока, к сожалению, этого не наблюдается. Очевидно, чехословаки не югославцы и пока почивают на лаврах, надеясь на могущество нашего военного союза и храбрость русских воинов, которые принесут им свободу.

Сегодня наши войска имеют плацдарм на южном берегу реки Опава. Наш полк стоит на разъезде с. Долны-Бенешов. Здесь против нас воюют дивизии СС. Они ожесточённо сопротивляются, но всё же мы хотя медленно, но движемся вперёд и город Моров-Острава возьмём также, как взяли сотни других городов».

Такие вот лаконичные по форме, но очень насыщенные по содержанию строки, написанные химическим карандашом в небольшом блокноте. Думается, что в свете разногласий последних лет на мировом идеологическом пространстве, относительно роли Советского Союза, его Красной Армии и его народа в победе над фашизмом, такой материал как нельзя более актуален. Во всю глотку вещают нам западные (а теперь уже и российские – доморощенные) «политологи» и «историки» об оккупации нашей армией стран Восточной Европы, о «зверствах» наших солдат по отношению к местному населению, о навязанной нами коммунистической идеологии и порядках.

Вероятно они хотели бы, чтобы страна, потерявшая миллионы своих сыновей на чужих землях, позволила западу диктовать там свои условия? Бросить все и уйти домой, оставив почву для возрождения неофашизма и вновь создать угрозу своему народу? Ведь пустого пространства не бывает в природе вещей. Образовавшийся после уничтожения фашистских режимов в этих странах административный и идеологический вакуум неминуемо получил бы чуждое для нас наполнение…

Близится 76-я годовщина Великой Победы Советского Союза над фашистской Германией и ее сателлитами. И если Германия признала преступления своего фашистского режима и как бы «покаялась» перед мировым сообществом, то ее многочисленные официальные союзники и неофициальные прихвостни, прячась за спину своего бывшего хозяина, не считают себя ни в чем виновными; более того, нашу армию они называют оккупационной, сносят и оскверняют военные памятники; более того, смеют учить Россию «ценностям демократии».

«Пепел Клааса стучит в моем сердце!» - этот девиз памяти о своем сожженном отце бельгийского патриота Тиля, героя поэмы Шарля де Костера (1867 г.) «Легенда об Уленшпигеле» и мы не должны забывать. Нет, не жить той далекой войной; но вечно помнить, «какою ценой завоевано счастье». Помнить, чтобы не воевать в будущем. Помнить, чтобы передать потомкам гордость за наших дедов, отстоявших не только свою отчизну, но и спасших человечество от огня фашистской инквизиции. Чтобы наши дети и внуки склоняли головы только перед обелисками погибшим, но не опускали стыдливо глаза перед современными лживыми измышлениями о «несправедливости» нашей Отечественной войны.

Далеко не только в книгах, на торжественных парадах, митингах и в речах официальных лиц сохраняется история. Важнее наша внутренняя установка – гордость, вера в справедливость наших предков, в величие России и ее народов. В сердцах каждой из миллионов наших семей стучит свой пепел; каждый из нас должен услышать этот стук, не заглушить его злободневной суетой. Поэтому и увидел свет дневник простого фронтового офицера Александра Волощенко.

А сколько еще таких писем, дневников, документов пылятся в дальних уголках шкафов и полок! Достаньте их, перечитайте сами и расскажите другим о ваших предках! Приносите такие материалы в городской исторический музей; найдите меня или моих коллег и мы вместе оживим несправедливо забытые страницы истории.

Но главное – помните!

Сергей Безух, научный сотрудник ГИМ