ЗАБЫТЫЕ ПОЛКИ

Подробности

Опубликовано 28.01.2021 10:32

«От благодарных потомков:

мы помним, мы не забудем!»

(надпись на обелиске)

«…28 января 1943 года частями 56-й армии освобожден районный центр курортный поселок Горячий Ключ» - так, голосом главного диктора страны Юрия Левитана, и со страниц центральных газет звучало 31 января 1943 года сообщение Совинформбюро. О том, какие части освободили курортный поселок сказано не было. Да и не могло быть: ни номера, ни названия конкретных воинских частей, из соображений секретности, не назывались в открытом доступе. Чаще всего говорилось так: «…н-ская часть, взломав оборону противника, с боями продвинулась на столько-то километров…»

Может потому, через много лет, исследователи битвы за Кавказ стали ломать копья по вопросу кто и какую роль играл в Туапсинской оборонительной операции, а затем и в освобождении нашего города? Может, отчасти и поэтому, появились в военной истории Горячего Ключа «забытые полки» - 26-й и 277-й стрелковые полки НКВД? Нет, конечно! Причины в другом, и о них мы поговорим чуть позже. Сразу оговорюсь: настоящая статья не претендует на однозначное мнение и тем более научное исследование. Давайте будем принимать ее на правах версий и размышлений, но подкрепленных, там где возможно, фактами.

Режущая слух аббревиатура НКВД и сейчас для многих звучит угрожающе. Оно и конечно, - в каждом современном фильме о войне, обязательно присутствует персонаж офицера НКВД в чистенькой синей форме, со слащавой улыбкой на холеном лице и с гнилой душонкой подлеца. Так теперь положено, - рейтинги, формат, контент и прочее. Как бы то ни было - не берусь судить.

Но факты говорят - без поддержки Красной Армии войсковыми частями НКВД, Кавказ было не отстоять. Каждый, кто проходил по высокогорным перевалам Северного Кавказа (именно проходил, а не проезжал в комфортном автомобиле), там, где только свист ветра заглушает доносящийся с высоты клекот орла, на многих перевалах мог повстречать обелиски нашим пограничным и другим подразделениям НКВД. Именно ими были перекрыты все труднопроходимые тропы, когда немцы рвались на Кавказ. «Здесь, в неравной схватке с фашистами, погибло но не пропустило врага, отделение сержанта…» - лаконично оценивает жизни пограничников табличка почти на каждом высокогорном памятнике…

Вот и у нас под Горячим Ключом, когда осенью 1942 года части регулярной Красной Армии были истощены непрерывными боями, в кровавое дело были брошены легковооруженные стрелковые полки НКВД, изначально созданные совсем для других целей.

26-й (пограничный) стрелковый полк внутренних войск НКВД (26-й сп НКВД) окончательно сформировался в ноябре 1941 года на базе 189-го отдельного стрелкового пограничного батальона НКВД Азербайджанской ССР. Командовал полком капитан Иван Прокофьевич Соколенко. Изначально полк выполнял штатные задачи по охране тылов фронтов: Крымского, Северо-Кавказского, Закавказского, Черноморской группы войск. Но уже весной 1942 года, вступил в активные боевые действия с противником, в результате которых, к концу года, у полка появился свой, далеко нескромный счет к врагу: более 3000 уничтоженных гитлеровцев, 22 танка, 5 бронеавтомобилей, 18 орудий и минометов, и др. Летом 1943 года, полк уже в составе отдельных дивизий НКВД, участвовал в прорыве укреплений «Голубой линии», за что был удостоен ордена «Красного Знамени». Но нас в данном контексте более интересует роль 26-го стрелкового полка НКВД при решении боевых задач именно на нашей местности, и именно осенью-зимой 1942 года.

В сентябре 1942 года немцы, лишенные возможности в полной мере использовать танковые и моторизованные дивизии в условиях горной местности, используют почти единственную возможность прорыва в сторону Туапсе по долине реки Псекупс. Эту возможность учел в своих тактических замыслах комдив 30-й Иркутской стрелковой дивизии Б.Н. Аршинцев, когда планировал свой знаменитый «мешок» в Волчьих воротах. Когда основные силы противника сосредоточились в долине Псекупса с целью продвижения по ней на юг, подразделения этой дивизии «захлопнули» долину реки в самом узком ее месте - Волчьих Воротах. Классически считается, что в этом огневом «мешке» почти полностью была разгромлена 125 гренадерская пехотная дивизия немцев. Несомненно, немецкие части здесь понесли огромные потери, как впрочем, и наши войска. «Как рассказали местные жители, - пишет в «Кавказских записках» Виталий Закруткин, - вода в реке Псекупс была кроваво-красного цвета.» Однако, если отбросить эмоционально-субъективную оценку тех событий и рассмотреть хроники боевых действий на основе архивных документов, то видно, что после «успешной» операции «Волчьи ворота», результат значительно отличался от ожиданий командования 30-й дивизии. Так, немецкие части не только продвигаются на юг по долине Псекупса (чему должна была воспрепятствовать эта операция), но и занимают села Безымянное с хутором Старообрядческим и Фанагорийское. Возможно, это были подразделения соседней, 198-й пехотной дивизии немцев, действовавшей слева по фронту, но во взаимодействии со 125-й дивизией.

Есть данные исследователей, что со слов старожилы хутора Старообрядческого, бабушки Василисы Максимовны, немцы вошли в село не через долину Псекупса, а со стороны хребта. Что нашелся некий «сусанин» из местных жителей, который провел вражеские батальоны, по специально вырубленной просеке, от поселка Октябрьского, через хребет Котх в долину Псекупса. Якобы этот негодяй, даже стал ветераном после войны и жил в почете до последних дней. Фамилия его не называется, во избежание возможной ошибки. Как бы то ни было, но каким-то, не объясненным однозначно образом, к концу сентября немцы с артиллерией, минометами, припасами оказались там, где их, казалось бы «разгромили и не пустили» в результате «мешка».

К этому времени силы частей 56-й армии на данном участке фронта, были измотаны до предела: в подразделениях оставалось не более одной трети людей, менее половины боекомплекта зарядов, патронов и гранат. Силы противника в людях, технике и вооружении превосходили наши в три раза, при абсолютном господстве в небе авиации. Эффективно перекрыть проход неприятеля к с. Шаумян и далее к Туапсе практически было нечем и соседней, 18-й армии. Именно поэтому из Джубги форсированным маршем прибыла и сразу вступила в бой на склонах г. Фонарь и у с. Фанагорийского 76-я морская стрелковая бригада (76-я мсб).

Именно поэтому в брешь, образовавшуюся между 18-й и 56-й армиями и был брошен 26-й стрелковый полк НКВД, выполнявший до этого охрану тыловых объектов фронта. Здесь он поступает в распоряжение комдива 395-й стрелковой дивизии и действует совместно с ней, 76-й мсб и другими подразделениями в данном районе. В течении недели с 3 по 10 октября - ожесточенная оборона и контратаки, рукопашные схватки на улицах села за каждый дом и переулок. Согласно документов Наркомата ВД СССР «1 октября 1942 г. 26-й сп НКВД выступил из с. Новомихайловского, а уже 5 октября, преодолев упорное сопротивление противника, овладел с. Фанагорийским и … 6-7 октября вел тяжелые оборонительные бои».

Ну, как - «овладел»? Известно, что нашими войсками (а это, кроме полка были подразделения 76-й мсб, 395-й сд, сводного отряда 353-й сд, и др.) была отбита лишь часть села и линия фронта проходила по улицам и домам. И в последующем немцы выбивали наши подразделения из Фанагорийского, и снова были отброшены. В тех боях, по официальным документам, к счетам полка добавилось более 600 уничтоженных гитлеровцев, 25 ДЗОТов, 9 минометов, 11 пулеметов, артиллерийская батарея и др.

Решив в нужное время и в нужном месте поставленные перед ним задачи, полк затем перебрасывается на другое «горящее» направление - Хадыженское, в район Сарай-горы и горы Седло. Здесь, он фиксируется в боевых сводках уже с двадцатых чисел октября, и на протяжении почти двух месяцев действует совместно с 32-й гвардейской стрелковой дивизией, 68-й морской стрелковой бригадой, и другими соединениями. Бои в тех горах были до предела ожесточенные, да и сама местность чрезвычайно труднодоступна, даже сейчас. Уже в последние десятилетия начали проникать в район Сарай-горы поисковые группы и экстремальные туристы. Говорят, первопроходцы тех мест встречали усыпанные минами-лягушками лесные поляны, нетронутые минометные батареи, да солдатские костяки в проржавевших касках, с проросшими сквозь них кустами…

Но, опять вернемся к тому, что соединяет нас с этим «забытым» 26-м полком.

На Поклонной поляне в урочище Поднависла, одну из могил вершит памятник командиру 3-го батальона 26-го сп НКВД капитану Сергею Федоровичу Ломакину, умершему от ран, полученных при штурме села Фанагорийского. Много тут и других захоронений однополчан капитана - около ста фамилий высечены на могильных плитах. Дело в том, что именно этому полку мы «обязаны» нынешним мемориальным статусом Поклонной поляны: в начале октября 1942 г. в брошенном хозяевами хуторе Поднависла, разместился медицинский пункт полка, руководила которым военврач Вера Семеновна Дубровская, - «маленький доктор», как называла ее впоследствии Аршалуйс Ханжиян. Помогал ей раненый санитар Саидов, да десятилетний сын полка Славик. В это тихое, вдали от линии соприкосновения место, приносили раненых; не только полковых, но и со всех частей, воевавших поблизости. Поэтому здесь мы видим обелиски и пограничникам, и морякам, и пехотинцам. Позже на хуторе появился хозяин, Кеворк Ханжиян, семья которого временно обосновалась в лесу, в Монастырской щели. Сам он, оказывающий содействие партизанам, и понимая как тяжело врачу справляться с нарастающим потоком раненых, прислал на хутор дочь-комсомолку, с наказом помогать чем сможет. А спустя две недели, медпункт должен был убыть к месту новой дислокации полка (как сказано выше - в Хадыженском направлении), но раненых по бездорожью вывезти не было возможности; да и некуда. И убывая с полком, Вера Семеновна наказала дочери Кеворка по возможности ухаживать за ранеными и присматривать за могилами, особенно капитана Ломакина. Так и осталась Аршалуйс на своем хуторе навечно…

В мае 1976 года Константин Еременко с красными следопытами СШ № 1 организовал первую встречу ветеранов 26-го пограничного стрелкового полка НКВД. К тому времени ему удалось разыскать всего лишь 18 человек. Но и эти немногие ветераны были счастливы вновь увидеть своих боевых товарищей, побывать на местах боев в окрестностях с. Фанагорийского, возложить цветы к могилам погибших однополчан. От той встречи сохранилось лишь несколько фотографий, да еще список адресов ветеранов. Вера Семеновна Карпенко (Дубровская), бывший врач медпункта полка, жившая в Краснодаре, тоже была на встрече и даже приезжала к Аршалуйс в Поднавислу.

Есть мнение исследователей о том, что 26-й стрелковый полк НКВД по штатной организации, фактически не являлся пограничным. Да, действительно данная часть, как и многие другие в войсках НКВД комплектовалась в основном из военнослужащих внутренних и пограничных войск. А в 70-х годах, ветераны полка специально, чтобы им разрешили официально установить памятник, в обращении к Председателю КГБ СССР, назвали полк пограничным. Так и повелось с того времени. Есть такое неоднозначное мнение, но оно не опровергнуто. В связи с закрытостью материалов по структурам Госбезопасности, в этих вопросах очень много путаницы и версий. Как, впрочем, и с другим нашим «забытым» полком - 277-м стрелковым полком НКВД.

277-й стрелковый полк внутренних войск НКВД (277-й сп НКВД) был сформирован в январе 1942 г. в Тбилиси из частей, охранявших железные дороги Кавказа и Закавказья. Изначальная численность полка 1562 военнослужащих. Командиром был назначен майор Василий Герасимович Жданов, участник Гражданской войны, опытный руководитель. За время войны он был награжден двумя орденами Красного Знамени, Красной Звезды и высшим орденом - Ленина! Но у «забытого полка» и командир забыт - ни одной фотографии Жданова и сколь-нибудь подробной информации о нем не сохранилось.

Из формуляров полка, журналов боевых действий, распоряжений и схем, книг боевых потерь известно, что полк в декабре 1942 г. - январе 1943 г. непосредственно участвовал в боевых действиях в районе Садового (Туапсинский район) и в долине реки Псекупс. Вел активную оборону, посылал в тыл противника разведывательные группы, поражал выявленные огневые точки врага, имея на вооружении в основном лишь стрелковое оружие.

Но отношение к полку со стороны комдива 395-й стрелковой дивизии Сабира Рахимова (которой полк был подчинен с 18 декабря по 3 января) странное: «…за это время полк боевых действий не вел, прочно обороняя участок…» И тут же противоречивая характеристика другого офицера - командира взаимодействующего отдельного минометного полка, майора Зильбетберга: «Полк… показал высокое умение сочетать маневр со всевозможными видами наступательного боя. Снайперы и разведчики немало наделали страха в среде «хваленых и непобедимых» фрицев. Там, где немцы действовали хитростью, советские чекисты побеждали двойной хитростью… Мы надолго запомним имена славных чекистов: майора Жданова, майора Глушенко, капитана Вартаняна, разведчика Соболева и других…» Без патетики, но также положительно оценивает действия 277-го полка командир 1187 истребительного противотанкового артполка РВГК («Катюш») подполковник Харкевич.: «За время совместных действий… командиры пехоты полка показали твердые знания боевых свойств и боевой мощи использования РВГК… умение использовать артиллерийский огонь в сочетании со своими огневыми средствами… Активная роль батальонов полка по захвату участков обороны противника во многом обуславливалась правильным пониманием и применением артиллерийского огня командирами пехоты».

К чему я привожу эти разноречивые характеристики? Дело в том, что «делиться» победами, в отличии от разделения ответственности за поражения, не всегда было принято. Поэтому, в главных трудах по обороне Кавказа, исследованиях и воспоминаниях, написанных впоследствии высокими армейскими военачальниками, вы не найдете не то что лестных, но скорее всего вообще упоминаний о действиях частей НКВД. Немногим лучше обстоят дела и с освещением роли морских бригад и батальонов. Отчасти поэтому наши полки были надолго «забыты». А отчасти потому, что главный архив, хранивший документацию войск НКВД сгорел в послевоенное время и реальная информация доступна в основном, в косвенном виде - через упоминания в документации частей Красной Армии. А что не сгорело - долгое время хранилось под секретным грифом.

Но есть еще одна, немаловажная причина для исторического забвения чекистских частей. С марта 1943 по март 1944 гг. полк базируется в Майкопе, где выполняет задачи по ликвидации бандформирований. Большая часть этих банд (от нескольких до полусотни человек) образовалась из дезертиров и военнослужащих, потерявших связь со своими частями при отступлении 1942 года, и ушедших в леса на «вольные хлеба». Во время оккупации они не сдались противнику, даже могли партизанить; но, после изгнания фашистов, не торопились вернуться в строй - из боязни, либо по другим мотивам. Вооруженные и голодные, усиленные разным сбродом и уголовным элементом, они стали представлять серьезную опасность для населения и возрождающихся органов власти: грабили магазины, нападали на транспорт, угоняли скот в колхозах. Как не вспомнить здесь персонаж Виктора Павлова в фильме «Место встречи изменить нельзя» - фронтового товарища Шарапова - Левченко?! Также были банды дезертиров из немцев и словаков, бывших полицаев и пособников оккупантов. Иногда бандами и даже подпольем на освобожденной территории руководили немецкие агенты. Время было такое - неспокойное и жестокое, да и война еще далеко не закончилась и разведка противника успешно работала в разных направлениях (а здесь невымышленные аналогии с фильмом «Ликвидация»).

Так вот, нашим полком, как и другими подобными частями, были проведены сотни, практически боевых операций, по обезвреживанию или уничтожению таких банд; несколько тысяч их членов было задержано. При этом изъяты тысячи винтовок, автоматов, гранат, десятки пулеметов и минометов и прочее вооружение. Конечно, во времена хрущевской «оттепели», такой «актив» полка НКВД, в виде красноармейских дезертиров, был не по нраву официальной победоносной пропаганде. Добавьте сюда участие 277-го полка в борьбе с националистическим подпольем на Западной Украине в 1944 - 46 годах. А еще, некоторые части НКВД выполняли решения правительства по депортации местного населения Кавказских республик; некоторые части НКВД выполняли задачи заградотрядов для штрафных рот…

Конечно, все эти события впоследствии не имели большой популярности как у народа, так в среде фронтовых мемуаристов-военачальников, писавших историю войны. Положение усугубилось после ареста Берии, в ведомстве которого был Наркомат Внутренних Дел. С этого момента все, что было связано с его именем, даже косвенно, оболгалось и было сведено на нет. «Забылись» и подвиги простых бойцов и командиров, тысячами погибавших на самых сложных участках фронта.

Итак, если мне удалось убедить читателя, что 277-й сп НКВД достоин выхода из забвения, можно продолжить далее.

12-13 декабря 1942 г. полк автотранспортом доставляется в район села Садовое. Затем, войдя в оперативное управление 395-й стрелковой дивизии, сменяет на боевых позициях 255-ю бригаду морской пехоты. В конце декабря 1942 года принимается решение о направлении 277-го полка к месту подготовки нового наступления, на замену 71-му полку 30-й Иркутской дивизии. Наступление должно было начаться в ближайшие дни, а армейские дивизии и морские бригады были практически обескровлены предыдущими месяцами активной обороны. Полк тремя эшелонами совершает 34-х километровый переход по горам: Садовое - Афанасьевский Постик - Попова щель - дом лесника. Ввиду отсутствия дорог для транспорта и непролазной распутицы, тылы полка двигались совершенно обособленно: Чилипси - Туапсе - Джубга. Тыловая служба 395-й дивизии должна была обеспечить его продуктами на трое суток, но по непонятным причинам этого сделано не было.

Марш полка проходил под непрерывным дождем и снегом, без возможности отдыха, обогрева и ночлега: огонь разжигать нельзя, - полк в минометной и ружейной досягаемости от противника; да и невозможно - все вокруг вымокло. На коротких привалах нет ни малейшей крыши над головой; шинели и обмундирование промокли насквозь и тянут к земле; высота снежного покрова местами достигает двух метров. Приходится форсировать поочередно три бурных в это время реки, не считая мелких ручьев и балок. Кроме личной поклажи и оружия, каждый боец несет на себе узлы станковых пулеметов, минометов, боезапас полка. За трое суток пути потери умершими от физических перегрузок и утонувшими при переправах рек составили 20 человек. Командир вынужден был застрелить и использовать в пищу семь лошадей, которых нечем было кормить и они сами становились обузой.

К 8 января полк прибыл в указанный район, в подчинение 30-й Иркутской дивизии. Командир полка майор Жданов обратился к комдиву Б.Н. Аршинцеву с просьбой, дать личному составу время отдыха до вечера (!) сегодняшнего дня. Но перед Аршинцевым командованием армии была поставлена своя задача - вывести 71-й полк майора Ковалева во второй эшелон; поэтому, отказав Жданову в дневном отдыхе, он приказал немедленно, с марша, сменить 71-й полк. Сорок процентов бойцов полка были обморожены, остальные крайне истощены, но они направляются принимать новые позиции, до которых остается еще около 10 километров.

На этом этапе марша в полку погибают еще 26 человек - не от действий неприятеля, а от усталости, голода, холода. Командуя изможденными людьми, командир вынужден был идти на крайние меры: в этом списке погибших есть две фамилии, расстрелянных за невыполнение приказа…

На новых позициях 277-й сп введен в подчинение 76-й морской стрелковой бригаде, и занимает оборону по фронту 32 километра горного участка! Перед этим фронтом полку противостояли три батальона 125-й гренадерской дивизии немцев и два батальона словацкой дивизии «Рихло». Выполняя приказ командующего 56-й армией, 24 января первый батальон 277-го полка начал наступление на гребень Безымянного хребта (отрог хребта Котх), с целью затем, через Котх вести наступление на Горячий Ключ. Атака крутейших склонов Безымянного хребта, за которыми ждала двухъярусная система укреплений противника, проводимая без артиллерийской подготовки, ввиду отсутствия снарядов в 76-й мсб, захлебнулась и в этот, и на следующий день. Поэтому, было решено более не атаковать хребет в лоб, а обойти с востока, со стороны села Безымянного.

В ночь с 26 на 27 января полк выдвинулся в селу Безымянному, откуда противник к тому времени уже отступил в сторону Ключевой. Освободив, таким образом, село Безымянное, 277-й полк, в составе 76-й мсб, преследовал противника до Горячего Ключа и Ключевой, которая была освобождена уже к вечеру 28 января. Среди трофеев полка, было боевое знамя 416-го гаубичного полка Красной Армии, ранее захваченное немцами. А на его счету с середины декабря по конец января значилось 374 уничтоженных военнослужащих противника, 12 ДЗОТов, 4 артиллерийских орудия и миномета, 10 пулеметов.

Так 277-й стрелковый полк НКВД стал одним из освободителей нашего города. А его командир, майор Жданов уже на следующий день был назначен комендантом района. Именно ему приходилось в первые, самые трудные недели после оккупации, налаживать мирную жизнь: восстанавливать органы власти, мосты и дороги, заниматься обеспечением продовольствием, собирать брошенное вооружение, боеприпасы и технику, обезвреживать оставшиеся в лесах группы неприятельских солдат и задерживать пособников оккупантов.

Сотни бойцов и командиров полка полегли, освобождая территорию нашего района и сам поселок Горячий Ключ. Их захоронения находятся сейчас у мемориала в Волчьих воротах (около 40 человек), в с. Безымянном (32 человека), в п. Фанагорийском (17 человек), у Орловой Щели, вблизи Безымянного хребта (50 человек). И это только те, кто был похоронен или найден впоследствии!

Памятник, достойный подвигу чекистов, воздвигнут сотрудниками органов госбезопасности в 2015 году у шоссейной дороги на подъезде к с. Безымянному. Площадка вокруг памятника уложена красивой каменной плиткой, а ограждают ее мощные стальные цепи. На таких же цепях, словно символизирующих крепость духа воинов, подвешены пять траурных гранитных плит. На верхней плите - обращение в честь воинов полка, со словами: «Никто не забыт, ничто не забыто!». И еще, словно в оправдание: «От благодарных потомков: мы помним, мы не забудем!». А еще на четырех плитах - сплошь выгравированы фамилии погибших.

У памятника 277-му стрелковому полку НКВД у села Безымянного, всегда лежат траурные венки и живые цветы; проезжающие мимо туристы, да и многие из местных не ленятся остановится перед ним и, склоняя головы, прочесть имена погибших.

Памятники 26-му пограничному стрелковому полку НКВД на Поклонной поляне в Поднависле тоже всегда ухожены и убраны цветами. Особенно многолюдно у них бывает в дни празднования нашей воинской славы. Но и в другое время, каждый день подходят к ним люди и читают фамилии и безымянные строки. Читаете и вы сейчас про наши «забытые полки». А это значит, что верно высечено в граните:

«Никто не забыт, ничто не забыто!»

 Материал подготовлен на основе информации из открытых источников:                    

- «История – это то, что было. 1942. Туапсинская оборонительная операция», Э.И. Пятигорский, Туапсе 1992 г.;

- «Забытый полк (Москва, Горячий Ключ, Безымянное, Фанагорийское)», П. Смирнов, «Чекист.Ру», 2008 г.;

- «26 полк НКВД», А.В. Москвин, «ОБД Мемориал»;

- «Хранительница памяти погибших», П. Смирнов, «Чекист.Ру», 2008 г.;

- а также архивов городского исторического музея и Н.К. Негребовой.

Статья подготовлена научным сотрудником музея Безух С.С.