В АВГУСТЕ 42-ГО...

Подробности

Опубликовано 29.09.2020 15:19

ЧАСТЬ 5.

Предлагаем вашему вниманию продолжение воспоминаний Григория Туренко.

В период оккупации Горячего Ключа он, несмотря на юный возраст, помогал разведчикам добывать информацию и сам участвовал в диверсионных операциях.

В ОКРЕСТНОСТЯХ ГОРЯЧЕГО КЛЮЧА

Сквозь палатку просвечивался зеленый огонек, слышен был разговор. К двум немцам подошел третий и что-то спросил. Получив ответ, скрылся в палатке. Вскоре оттуда раздался дружный смех.

Мы стоим, замерли. Вдруг с других батарей ударила автоматная очередь. Я ничего не успел сообразить, как старший сержант полоснул из автомата по палатке. Пустили и мы в ход автоматы и гранаты. Одну «лимонку» бросил в палатку и я.

Мы залегли. У других батарей стучали наши автоматы. Несколько немцев убежали и из зарослей гледа (боярышник колючий - прим. ред) постреливали в нас, уходя в сторону Горячего Ключа. Я бросил в заросли вторую «лимонку».

Тем временем подрывники заложили тол (взрывчатое вещество - прим. ред.). Старший сержант ракетой осветил местность. В ярком свете я увидел убитого нашего бойца. Подбежал старший сержант, за ним кто-то из разведчиков. Подхватили убитого и побежали через дорогу в лес. По нам открыли огонь подоспевшие на подмогу своим немцы, но мы уже были в безопасности.

Один за другим прогремели взрывы и это, вероятно, спасло нас от преследования. Кругом автоматная трескотня, а мы еще не все собрались.

Постепенно разведчики сошлись. Не хватало лишь одного подрывника, которому я помогал связывать толовые шашки. Прождали его напрасно до двух часов ночи. Потом старший сержант и Володя ушли на поиски. Примерно через час они вернулись и принесли раненого в грудь бойца. Он был без сознания. Мы нашли две плащпалатки, наскоро соорудили из них носилки, положили на них раненого и убитого и тронулись в путь.

Шли молча, каждый думал о своем. Начинался рассвет. По тропе вышли на Горлову поляну. Там стояла наша оборона. Нас встретили свои.

Раненный в грудь боец по дороге скончался. Мы вырыли могилу и похоронили своих товарищей.

После этого задания я отсыпался почти сутки.

Весь следующий день занимались личными делами: кто писал письма, кто чистил оружие, кто набивал патронами автоматные диски. Я сидел и думал о доме. Иншаков не выходил из головы. И так мне захотелось вдруг домой, что улетел бы, кажется. Я утешал себя тем, что скоро выгоним немцев не только из Горячего Ключа, но и со всей территории нашей Родины. Из бесед, которые проводил с нами политрук, чувствовалось, что наше наступление, наша Победа будут скоро.

Горные хребты по утрам парили. Это было очень красивое зрелище. Но любоваться им было недосуг. Почти каждое утро над нами пролетал фашистский самолет-разведчик – «рама». Он появлялся со стороны Горячего Ключа и подолгу кружил над нашими позициями. Возле самолета то и дело вспыхивали облачка разрывов зенитных снарядов, но сбить его не удавалось. Иногда с тяжелым гулом пролетали в сторону Волчьих Ворот "мессеры". Грохот бомбежек был слышен и у нас.

Вечером старший сержант объявил, что завтра пойдем к Волчьим воротам за «языком». Перед сном получили паек и боеприпасы. Я и предполагать не мог, чем закончится для меня эта вылазка.

Утром встали и отправились на задание. Когда подошли к Волчьим воротам, старший сержант обратился ко мне: «Гриша, пойди на край поляны и вот с того куста посмотри, где что имеется. Если все в порядке, дай знать сигналом, если плохо — уходи к нам».

Я пошел к круче, где росла яблоня-кислица. Встал за ее стволом и осмотрелся. Ничего подозрительного вокруг не заметил. Передо мной перекат, за ним густой лозняк, а что дальше - не видно. Перешел речку и по лозняку пошел вдоль дороги. Высунулся из лозняка и совсем неожиданно наткнулся на немцев: их было много, пожалуй, целое отделение.

Прыгнуть назад в кусты я не успел, они меня заметили. Один из немцев что-то крикнул. Мне до речки бежать далеко, а здесь разведчикам меня не видно. Немцы подошли ко мне, что-то спрашивают. Я молчу. Тогда один говорит: «Партизан?». Я ответил, что перегонял отару овец в село Садовое, а теперь иду домой.

Немцы о чем-то поговорили между собой, потом один повел меня вдоль лозняка, а остальные ушли к Волчьим воротам. Ведет меня немец, а у меня одно на уме: - «Как уйти?» Вышли на тропинку, что вилась по берегу Псекупса. Рядом широкий плес и у противоположного берега торчит из воды большая коряга, а за ней густой кустарник. Я подумал, что вода после дождя мутная, а до коряги метров сто. Решился: будь что будет!

Поворачиваюсь к немцу и спрашиваю куда мы идем. Он показывает рукой вперед, повторяет: «Комм! Комм!» И тут я с размаху бросился с берега вниз головой в воду. Поплыл под водой. Рубашка и брюки мешали плыть. А тут уже воздуха в легких не хватает. Сердце колотилось, как бешеное. Чувствую, что не выдержу больше и в этот момент головой ударился о корягу.

Фашист короткими очередями бил то по коряге, то по воде. Я сидел не шевелясь в корневищах. Боялся пошевелиться, чтобы не обнаружить себя. Так я просидел часа четыре и сильно продрог. Немца, от которого я убежал, не было видно, а стрелять он перестал.

Наконец, я выбрался на берег, нырнул в орешник и спрятался в окопе. Полежал недолго, немного согрелся. Обдумав случившееся, решил идти к своим.

Солнце уже клонилось к горизонту. Я выбрался из кустов и успел только сделать несколько шагов, как меня окликнули немцы, я тут же увидел их. Бежать было некуда. Немцы подошли, а я стою весь мокрый еще. Один знаками спросил, откуда я иду. Показал рукой: «С гор, мол». Он сказал: «Гут» и опять знаками спрашивает, почему я мокрый. Я ответил, что пил воду и упал с берега. Второй немец, оглядев меня, коротко бросил: «Партизан!». Я запротестовал. Тогда они повели меня в сторону Горячего Ключа. Возле свинофермы свернули в лозняки и я увидел много немцев. Меня подвели к небольшой палатке, в которой, как я догадался по торчащей антенне, была рация.

(Продолжение следует).

Фрагмент схемы боевых действий на хребте Котх за период с 30.09.1942 г. по 17.10.1942 г.